Эйсид_парк, гл.8

[[Chaos_Theory]]

Название: Эйсид_парк
Автор: [Chaos_Theory]
Вычитка: авторская
Рейтинг: nc-17
Жанр: сцены из жизни
Статус: в процессе
Предупреждения: нецензурные выражения, легкие наркотики
Содержание: Мы дети большого города. Он дорог нам, мы с ним будем жить. © СерьГа

Файл_8. Для_тебя

Файл_8.
Для тебя.

Я повторяю десять раз, и снова:
Никто не знает, как же мне хуево.
Янка Дягилева

Четверг. Вечер. И странное подозрение, что все это одна большая подстава.
Ликс пару раз звонит сначала Олежке, потом - Кире. Что один, что второй - вне зоны доступа. Как будто забрались в бомбоубежище и тихонечко там отсиживаются, пережидая неведомую бурю. Хотя... оба работают. Кира-то понятно: может двадцать пять часов в сутки где-то пропадать - это привычно. А Олег? У него же рабочий день давно должен был закончиться.
Вздохнув, Феликс начинает собираться. Нужно развеяться.
В клубе дохрена народа. Или просто настроение такое, что не хочется видеть чужие рожи. Пьяно, укуренно и с рябью басов по влажному воздуху - привычная атмосфера. Ликс задумчиво проводит пирсингом по нёбу, улыбается какой-то девочке и пробирается к барной стойке.

Кирилл сует сдачу в карман, торопливо отпивает из стакана и собирается уже вернуться в зал, к Олегу, когда… Стоп. Снова опускает пиво на стойку, морщится, когда по пальцам ползет выплеснувшаяся пена. Соскучился. Кира проводит ладонью по джинсам, а потом тянется, обеими руками обнимает Ликса со спины, задирает его футболку и пробегает пальцами по голому животу. Пьяно ведет.
- Эй, парень, хочу тебя снять...
Приподнимается на цыпочки, чтобы дотянуться до уха Феликса.
Голос знакомый. Ликс чувствует, как изнутри поднимается волна обиды и дурацкой радости. Как псина уже готов хвостом вилять, если бы был хвост. Оборачивается.
- А я думаю, где ты проебался.
Сжимает пальцами подбородок Киры и целует - нагло, раскрывая языком, чувствуя вкус пива и сигарет. Приятно. Вкусно.
Кирилл удивленно выдыхает, но голова уже кружится. Хочется – так что губы и кончики пальцев горят. Просто вынь да положь. Прямо сейчас. И плевать, что полвечера тискался и целовался с Олежкой в чилауте. Это... вне правил.
Толкнуть Ликса к стойке, заставляя сползти с высокого табурета, прижать, провести ладонями по пояснице, отвечая на поцелуй. Кира стискивает ягодицы Феликса, рывком притягивает к себе еще ближе, вжимается стоящим членом в бедро.
- Ликс...
Вообще то, он собирался сказать, что никуда не проебывался, и что пытается с удовольствием провести выходные, которых становится все меньше и меньше. Но получилось только это требовательное, бессмысленное «Ликс».
- Бля, - сдавленно, сквозь поцелуй.
Феликс толкается коленом между ног Киры, тянет за волосы. И похуй, что край барной стойки неприятно упирается в спину - мелочи жизни. Сейчас бы в чилаут...
- Пупсик, - на выдохе, чувствуя как губы горят, - ты какой-то... пьяный, - Ликс тихо смеется, кусает нижнюю губу Кирилла, тянет.
И почему на него всегда встает?
Кира переводит дыхание, непонимающе смотрит на Феликса. Ощущение, что вдруг перекрыли кислород. Да мало того, что перекрыли, еще и требуют быстро, правильно отвечать таблицу Менделеева. В ушах шумит.
- Мы давно пришли.
Кириллу кажется это достаточным объяснением. Поднимает руку, сжимает выделяющийся под тканью футболки напряженный сосок Ликса, улыбается.
- Сидели внизу, там связи нет.
Вспоминает начало вечера – туманное, неясное. Одно важно. Феликса они не звали, потому что...
- А чего ты тут делаешь?
- А я как раз хотел...
Что хотел-то? Ликс вдыхает горячий воздух, и медленно выдыхает, собираясь с мыслями. Руку Кирилла от себя не убирает, как и его самого – так и держит, прижимая к себе.
- С тобой и Олежкой куда-нибудь выбраться. Он тут? - взглядом - по толпе, потом снова на Киру. - Почему меня не позвали, уебки?
Кира старательно пытается не упустить нить разговора. Ниже – по тонкой полоске голой кожи под задравшейся футболкой, прямо над кромкой джинсов. Пропихивает палец между поясом и бедром.
- Тут. Там. Внизу. Я... пришел еще за пивом.
Ага. Вот оно, все еще на стойке. Можно потянуться и сделать глоток, а то во рту пересохло.
Кожа бедра гладкая, теплая – только выступает под ней острая косточка. Кира гладит ее. Еще ниже. Невыносимо. Мало. Дергает к себе Ликса, рукой – в джинсы, и сжимает пальцами член.
- Бля... А где Лера?
- Откуда... Не знаю.
Воздух из легких махом испаряется. Феликс вцепляется рукой в гладкую выпирающую столешницу, чтобы позорно не съехать на пол. Как-то все неожиданно. Толкается бедрами, возбуждение как кислотно-горячая волна. Следом - мурашки и страшно сильное желание трахаться. Хоть прямо здесь – на виду у всех. Никто не будет против. Без вопросов.
- Пошли... вниз или в туалет, - сорвано, на ухо, прихватывает губами мочку. - Я, бля, хочу тебя.
Вот. То самое. Кира вспоминает. Неприятный холодок вдоль позвоночника – футболка липнет к спине. Кирилл поводит плечами, убирает руку.
- У него сегодня День Рождения. Поэтому мы тебе даже звонить не стали... чтобы не отвлекать. Завтра он хотел встретиться всем вместе, но сегодня...
Легкая, но явственная горечь на языке. Кирилл обхватывает пальцами холодный запотевший стакан, жадно глотает пиво. Не проходит. Разочарование – ну, ведь почти-почти хорошо, и в то же время чувство гадливости. Нахуй вис на Ликсе? Внизу ждет Олег. А где-то, хрен знает где – Лера.
- День... Рождения?
Феликс понимает, что его резко дернули вниз, на землю. Ощущение не из приятных. Подстава – точно, вот она.
- А ему трудно было предупредить? Блядь.
Настроение испорчено. Ликс отпивает из стакана Киры - пиво горчит на языке, пузырьки холодные. И что теперь? Возвращаться домой? Нахуй. Звонить Лере? Мол, почему это ты не сказал, что тебе с сегодняшнего дня можно начинать трахаться легально? Как будто специально все подстраивает, чтобы потом выставить Ликса злом во плоти.
- И не смотри так, будто я распоследняя сука.
Брови Киры удивленно взлетают вверх.
- Я вообще никак не смотрю.
Олег ждет... Ждет... Вот этот писклявый голосок, надоедливый, будто звук сверла, и есть глас совести? Кира смотрит на лестницу, ведущую вниз, в чилаут, потом снова поднимает взгляд на Ликса.
- Двигай домой. Еще можно по дороге подарок прихватить. Или просто загладь вину... языком.
Странное состояние. Усталость. Как будто сразу, перескочив все этапы, рухнул в утреннее похмелье. Ведь вроде вполне сжился с идеей, что у Ликса есть Лера – так чего не так опять?!
- Главное, не говори ему, что вместо того, чтобы торопиться домой, ты сосался со мной.
Кира подталкивает пустой стакан по стойке, кивает бармену, чтобы повторил.
- Он понимающий мальчик, - Феликс криво улыбается.
От возбуждения ни следа, ни отголоска. Только паршивое чувство пустоты, которую пытаются забить ватой. Гадко. И слова - острые, распарывают язык, кажется, до крови - вот-вот ощутит кисло-сладкий металл.
- Простит, даже если я тебя у него на глазах выебу. А всего-то и нужно будет отсосать. Повеселись. Олежке привет. Не забудь рассказать, как мы чуть не трахнулись, - подмигивает Кире и, оторвавшись от барной стойки, идет в сторону выхода через толпу.
- Пошел на хуй.
В голове Киры только одно: «Никогда больше».

За вечер Лера в полной мере познает смысл слова «доверие». В общем-то, ничего такого – подумаешь, Ликс задерживается. Может быть куча причин. Но мозгу на это наплевать, он подбрасывает снова и снова: «С кем?»
И продолжает накручивать: а сколько раз за эту неделю Ликс был с другими? Когда? После того, как Лера уезжал домой? А до этой недели, о чем еще Валера не знает?
Паранойя. И это пугает. Все мысли только об этом – лихорадочные, болезненные. К полдвенадцатого Лера собирает рюкзак, туда же запихивает бутылку шампанского из холодильника.
Можно уходить. Праздник не удался.
Валера не хочет сюда возвращаться. Ни-ко-гда. Он понимает, что эти сомнения теперь не исчезнут. И если бы еще Ликс пытался что-то с ними сделать: убедить, что любит, а «то» было случайностью. Но за прошедшую неделю мало что изменилось. Валера задумчиво теребит связку ключей, стоя в коридоре.
Феликс открывает двери и натыкается прямо на него. Сразу - и чувство вины, и раздражение на Киру, и злость на самого себя и на Леру в частности.
- С Днем Рождения, - улыбается уголком губ, вынимает из кармана джинсов плоскую коробочку - серая, перевязанная серебристо-красной ленточкой. - Прости, задержался.
Тянет к себе за воротник пальто, целует скулу. Просто, дежурно.
- Уже уходишь?
Лера сжимает коробочку, вертит ее в пальцах, не зная, стоит ли открывать. Радость – до потолка, хоть на шею кидайся. А потом пустота – еще более холодная, чем до появления Ликса.
- Спасибо.
Это вежливо. Так нужно отвечать на поздравления. А не посылать нахуй.
- Да, - Валера медлит, но потом вырывается, кажется даже против его воли. – Я тебя весь вечер ждал.
Ликс стягивает куртку, морщится.
- Ты мог бы позвонить.
Достает сигареты и зажигалку.
- Или раньше сказать, что у тебя праздник намечается. Кто, бля, виноват-то?
Все. Лера чувствует, как слезы снова подступают к горлу. Ненавидит это в себе. Как девчонка. Позволил сделать из себя хрен знает что. Еще и сам радовался.
- Я... говорил тебе, на днях. Мы тогда...
Только что потрахались. Нет, Лера не сказал прямым текстом, но понять можно было - и про День Рождения, и про то, что ему хочется побыть вдвоем.
Валера сглатывает вязкую слюну, поднимает руку с зажатой в ней коробочкой, кивает.
- Тогда откуда узнал, что нужно подарок покупать?
Как-то все это муторно. Ликс себя чувствует маньяком, который приходит в себя и понимает, что перебил тучу людей. Но вроде как прав, иначе зачем надо было убивать их? А тут еще одна жертва. Да бля.
- С Кирой встретился. Он мне и сказал.
Вот так. Еще добавить: «Мы с ним не сосались, нет» - и будет пиздец в виде истерики. Ликс закусывает губу, смотрит на Валеру.
- Но я же пришел. Останься еще на чуть-чуть.
Лере хочется остаться. На самом деле. Желание почти физическое, когда пальцы ломит и ноги подгибаются. Но сценарий заранее известен: Валера подуется, Ликс слабо поотбивается, а когда это его достанет совсем, потащит в кровать. И будет целовать-тискать-гладить, пока никаких слов не останется. И обид. Вообще эмоций. Одно удовольствие. Мимолетное - как разноцветный трепещущий на ветру шарф. Сдвинешь рукой, а за нм пустыня.
- Кира... Ну да. У тебя все вертится вокруг Киры, ты не замечал?
Лера берется за ручку двери, нажимает.
- Я домой. Больше сюда не приеду. Так что вот ключи, - медлит, держит их на раскрытой ладони, но все же заставляет себя наклонить руку, позволить связке соскользнуть на полку.
- Они уже почти вместе, считай. А ты один остаешься.
Ликс, кажется, еще слышит звон ключей. Как эхо в пустом черепе. Почти вместе? Комок в горле и пальцы совсем ледяные.
Все к черту. Собрался? Иди.
- Один, - кивает, сует в рот сигарету, пламя зажигалки дрожит, но Феликс закуривает, равнодушно смотрит на Леру. - Один - как и ты. Дверь захлопни за собой.

Кира дрожит от холода, пока ищет по карманам ключи, стоя у подъезда. Не холодно. Просто отходняк. Все выпитое и скуренное перестает действовать, остаются только усталость и лихорадка. Пальцы не слушаются. Хочется как можно быстрее домой, в душ и под одеяло. Три ночи. Вставать в девять, можно еще даже выспаться. А завтра посетить, наконец, универ.
Вместе с ключами Кирилл достает мобильник. Сообщение. Матерится сквозь зубы, откидывая крышку. Информация о пропущенных вызовах, пока телефон был вне сети. Ликс, да.
Кира, вздохнув, смотрит на дисплей. Из дома позвонить не получится. Хрен с ним, за две минуты Кирилл не окочурится. Быстро набирает номер.
Феликс тянется к орущему телефону, смахивает бутылку - так чуть не проливается остатками пива на ноутбук. Матерится, убавляет громкость музыки и нажимает кнопку:
- Кирааа, - тянет довольно, потом кусает фильтр сигареты и продолжает не так радостно: - Ты уже дома?
- Почти. Стою у подъезда и сейчас коньки отброшу. Так что быстро, любимый – все ок? Вы поздравились, потрахались и счастливы, да?
Еще и нажрались. Некоторые, как минимум. Но Кира этого мне говорит. Язык кажется распухшим, вялым и негибким. Так что стоит все закончить побыстрее.
Ликс пьяно смотрит в экран ноутбука.
- Нет.
И это слово как будто срывает плотину всем следующим.
- Он сказал, что я... что он уходит, и что больше не вернется, хотя я купил подарок. И что он больше не вернется, да, и что я постоянно о тебе да о тебе, и что я сука невнимательная, и что вообще я остался одиииин... – всхлипывает пьяно. - Кира, ты-то меня не бросишь, нет?
- Бля.
Кирилл, охуев, пытается поймать рассыпающиеся как бисер слова Феликса. Расстроено пялится под ноги, как будто там, в грязи и правда должны быть разноцветные камушки.
Но все, во что получается собрать поток слов – кособоко мигающая вывеска: «Все хреново».
Хочется застонать и сказать: нет-нет-нет, Кира хочет домой, тут всего-то подняться наверх и открыть дверь. А до Ликса...
- Сейчас, не отключайся. Я поймаю тачку.
- О-о-о, я люблю тебя, мой зайчик, - Феликс вцепляется в трубку, чуть ли не трется об нее щекой. - Приезжай, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста.
Неосторожно двигает локтем по столу, и бутылка падает на пол - разбивается. Ликс зажмуривает левый глаз, кусает губу. Надо убирать, иначе напорется на стекло.
- Блядство, - фыркает с обидой. - Купи еще сигарет, милый...
Все будет хорошо.
- Ты такой вежливый и нежный, когда бухой в жопу. Нет, чтобы всегда так.
В три ночи желающих прокатить тебя через пол Москвы не слишком много. Кира прикидывает, сколько ему топать до проспекта - там вероятность выловить жадных до бабла явно побольше, - когда возле тротуара останавливается раздолбанная девятка. Полный пиздец. И шансон на весь салон.
Кирилл морщится, но называет адрес. Выбирать не приходится. Нужно добраться быстрее.
- Ликс, можешь сделать для меня одну вещь?
Тот, пьяно шатаясь, вытаскивает из под ванны веник и совок, прижимает телефон плечом к уху. Особенно радует веселая музычка, доносящаяся из динамика...
- Одну вещь? Я много чего могу для тебя сделать, - выгибает бровь, усмехаясь.
- Слова, слова, слова... - Кира бросает взгляд на водилу, улыбается. – Поставь чайник, любимый, и загни краешек одеяла уголочком, как я люблю. Скоро буду.

Сигареты себе, сигареты Ликсу, бутылку минералки и пакетик орешков – на завтрак, на случай, если в холодильнике пусто.
Пока лифт поднимается вверх, Кира нетерпеливо барабанит пальцами по шву между створками. Холодно. И все еще колабсит. Но кажется, уже меньше. Или это опять от близости душа и койки?
Главное, чтобы Ликс не уснул, успокоенный.
Но дверь открывается практически сразу.
- Привет, идиот.
- Наконец-то, бля.
Феликс сгребает Кирилла в охапку и тащит в квартиру, захлопнув дверь ногой. Прижимает к себе, целует в белобрысую макушку.
- Хорошо, что ты приехал. Сигарет купил?
Кира смеется, выпутываясь из рук Ликса, стаскивает ботинки.
- Купил. Блин, я думал, у меня мозг взорвется от репертуара водилы.
Все хорошо.
Шлепает на кухню, не отпуская руки Феликса, вываливает на стол покупки.
Даже усталость, кажется, проходит. Думал, что доедет и сразу в кровать. А нет, жить можно.
Смотрит на Ликса, проводит костяшками пальцев по его щеке.
- Ну и где мой чай?
Феликс потирается о холодные пальцы, целует ладонь.
- Клубничный нашел. Осталось только налить, - улыбается, тянет футболку Киры. - И одеяло уголочком... Я старался.

Для тебя.

@темы: original, acid_park